Адаптация бизнеса
Умение адаптироваться для бизнеса критически важно в любое время: риск-факторы, такие как падение спроса, рост цен у поставщиков, сложности с логистикой, существуют всегда. Однако в кризис они усиливаются и расширяются. Несмотря на то, что весной многие отечественные компании были вынуждены пересматривать свои стратегии фактически «на лету», в итоге, по словам экспертов, им удалось достаточно успешно приспособиться к сложившей экономической и геополитической ситуации.
В целом, несмотря на непростой внешний информационный фон, бизнес постепенно адаптируется к новым условиям. Это видно по основным макроэкономическим показателям. Согласно Индексу деловой активности в производственной сфере (PMI от S&P Global), несмотря на краткосрочное падение индекса PMI ниже уровня 50 в марте и апреле, общая деловая активность в производстве остается в зоне роста с мая по октябрь 2022 года. «Мы видим, что и для сферы услуг сохраняются положительные оценки в росте деловой активности, несмотря на краткосрочное снижение индекса PMI ниже референсного уровня, в период с марта по май, а также в августе»,— отмечает Дмитрий Кнатько, доцент Высшей школы бизнеса ВШЭ.
По данным Росстата, за январь — август 2022 года индекс промышленного производства составил 100,9%. Хотя по некоторым областям очевиден существенный спад, а ряд секторов, таких как автомобилестроение, катастрофически обрушился. «В целом я связываю такую устойчивость промышленной динамики с сохранением частного и государственного спроса в экономике примерно в той же структуре, на фоне благоприятной внешнеторговой конъюнктуры и некоторых решений правительства»,— поясняет Петр Заборцев, директор по инновациям компании «ОС-Центр».
Андрей Скорочкин, руководитель «Рексофт Консалтинга», связывает высокий уровень устойчивости российского бизнеса с умением работать в условиях нестабильных рынков. Хорошей «тренировкой» в этом плане стала и пандемия. «Пока критических проблем не наблюдается ни в одной из сфер экономики. Хотя понятно, что по мере износа оборудования, уровень напряженности будет нарастать в тех отраслях, где зависимость от импортных комплектующих особенно велика. К ним я бы отнес авиацию, автомобилестроение, производителей бытовой техники и технологического оборудования. Парадокс состоит в том, что под наиболее сильным ударом оказались предприятия с высоким уровнем цифровой зрелости и автоматизации производства, использующие западное сложное технологичное оборудование и информационные системы»,— поясняет эксперт.
Уязвимая логистика
По итогам трех кварталов 2022 года основные изменения коснулись компаний-участников ВЭД, считают эксперты. «Именно этому бизнесу пришлось сложнее всех, и от них потребовалась максимальная адаптация: кардинальная перестройка логистических цепочек, пересмотр механизмов оплаты, оптимизация бизнеса»,— указывает Вячеслав Андрюшкин, заместитель председателя правления СДМ-банка.
В случае с экспортом изменения в первую очередь коснулись логистики и международных платежей. Также сложности возникли с поставками комплектующих иностранного производства, как из-за прямых запретов на сотрудничество с российскими контрагентами, так и вследствие возросших репутационных рисков для иностранных поставщиков.
В Санкт-Петербургском центре поддержки экспорта отмечают, что санкции и уход с российского рынка ряда иностранных участников, оказывающих услуги в области ВЭД, заставили российский экспортно ориентированный бизнес оперативно пересматривать стратегии развития, связанные с внешнеэкономической деятельностью. При всем этом после первого «шока» бизнес достаточно оперативно «взял себя в руки» и в данный момент активно ищет новые пути для реализации своих планов.
«В первую очередь меняется география экспорта. Выстраиваются новые связи с дружественными странами. Также используются их возможности для взаимодействия с контрагентами из стран, отношения с которыми в настоящее время осложнены, но необходимы. Постепенно складывается новая система международных расчетов. В том числе Россия переходит на прямые расчеты в национальных валютах. Бизнес активно ищет пути для осуществления трансграничных платежей, минуя созданные барьеры»,— поясняет Екатерина Артюшенкова, заместитель генерального директора Санкт-Петербургского центра поддержки экспорта. Так, например, в СДМ-банке отмечают, что общий объем операций в юанях за последнее время увеличился более чем в 10 раз.
Защищены от внешних факторов
Легче всего адаптировались к новым условиям те, кто практически не зависит от импорта и иностранных компаний. «Например, мой бизнес связан со строительством в области электроэнергетики. В структуре наших затрат импорт составляет лишь 1,8%. Поэтому мы пока ощутили лишь некую нестабильность спроса, как и многие в секторах, ориентированных на внутренний рынок и не зависящих от импортных компонентов»,— делится господин Заборцев.
По словам Зои Дильдиной, управляющей Санкт-Петербургским филиалом ПАО «Росдорбанк», среди направлений, которые практически не пострадали в новых условиях, сектор государственного заказа. Конечно, весной была пауза, связанная с резким удорожанием материалов и перебоями поставок, но в дальнейшем сектору была оказана существенная господдержка в вопросах замещения импортной продукции и корректировки цен до 30% в сторону увеличения. Сейчас активность здесь восстановлена в полном объеме.
«Отдельно стоит отметить и аграрный сектор. К примеру, фермерские хозяйства Санкт-Петербурга и Ленинградской области продолжают активно работать, так как сохраняется высокий спрос на продукцию. Сложности, конечно, есть: например, перебои в поставках вакцин, техники и запчастей, недоступность прежнего программного обеспечения для выстраивания технологических циклов. Даже семена, используемые для обеспечения кормозаготовок, сейчас вынужденно заменяются на российские аналоги. Эти факторы влияют на так называемый прирост и, как следствие, экономику бизнеса в целом. Но если учесть, что рынок некоторых видов сельхозпродукции и до санкционного периода был недостаточно наполнен, то эту отрасль можно считать вполне благополучной и перспективной»,— добавляет эксперт.
По словам Оксаны Васильевой, доцента департамента правового регулирования экономической деятельности Финансового университета при правительстве РФ, при государственной поддержке также успешно адаптируются такие направления, как пошив и торговля одежки для охоты и рыбалки; внутренний туризм; обучение профессиональным навыкам (например, детское обучение); создание карбоновых ферм (систем флоры, «извлекающих» углекислый газ из атмосферы); производство продуктов питания; производство контейнеров для вертикального озеленения.
Применительно для Петербурга можно обозначить две отличительные особенности сложившегося экономического уклада. Во-первых, существенная роль крупных нефтегазовых, промышленных и торговых компаний в формировании доходной части городского бюджета, а во-вторых — доля занятых в секторе МСП (малого и среднего предлпринимательства), которая является одной из самых высоких в России (более 50% от общего числа занятых).
«С учетом этого город сегодня выстраивает политику поддержки экономического и инвестиционного блока таким образом, чтобы максимально охватить данные аспекты. Так, для стимулирования деятельности крупного и среднего бизнеса предусмотрены программы льготного кредитования городского Фонда развития промышленности, предоставление участков в аренду на льготных условиях для реализации масштабных инвестиционных проектов, заключение офсетных контрактов. Для сектора МСП сегодня действуют льготные займы, в том числе беззалоговые, от петербургского Фонда содействию кредитованию малого и среднего бизнеса, сниженные налоговые ставки по упрощенной системе налогообложения и ряд других преференций»,— отмечает Дмитрий Панов, координатор «Деловой России» по Северо-Западному федеральному округу, председатель профильной комиссии по инвестициям Законодательного собрания Санкт-Петербурга.
Ход адаптации
Обстоятельства, сложившиеся весной этого года, по словам экспертов, вновь указали на сложность экономического прогнозирования в современных условиях. Слишком многое влияет на экономику. «Например, сразу после начала СВО я и мои коллеги встречали большое количество предпринимателей, находящихся в отличном настроении от того, что спрос на их продукцию вырос на десятки процентов в связи с уходом импортных конкурентов. И тогда, когда многие экономисты ждали снижения выпуска, он даже увеличился. Разумеется, уже в мае и июне этого года настроения поменялись. У меня есть несколько деловых партнеров, которые все начало лета пытались привезти необходимое оборудование из Китая. Но и эту проблему удалось решить. И ближе к концу лета я не встречал сообщений о проблемах поставок импортных материалов и комплектующих. Параллельный импорт нашел себе дорогу»,— рассказал господин Заборцев.
По словам господина Панова, степень адаптации российских компаний к новым экономическим условиям во многом зависит от географии их деятельности и масштабов бизнеса. Так, наиболее уверенно сегодня себя чувствуют те компании, которые оперативно перестроили свои поставки и спрос с западных рынков на внутренний, а также на работу с партнерами из «дружественных» стран. Не менее уверенно смогли адаптировать свою деятельность крупные корпорации, ориентированные на госзаказ, ставший особенно актуальным в связи с ускоренным импортозамещением ряда позиций продукции и услуг. Также довольно устойчиво выглядят представители IT-отрасли и фармацевтики. Первые — благодаря комплексу мер налоговой, административной и кредитной поддержки, вторые — благодаря отсутствию санкционного давления и стабильному спросу. В то же время большинство субъектов МСП, особенно в сфере услуг и общепита, пока что находится в стадии приспособления к стагнирующему платежеспособному спросу населения, а также к последствиям прошедших мобилизационных мероприятий.
Затянуть ремни
По данным социально-экономического мониторинга НАФИ за первое полугодие 2022 года, две трети компаний малого и среднего бизнеса задействовали ряд адаптационных мер, направленных на реагирование на внешние изменения. Среди наиболее распространенных инструментов адаптации — снижение расходов на IT, рекламу и маркетинг, сокращение штата, снижение затрат на заработную плату и аренду, а также перевод сотрудников в дистанционный формат работы.
Респонденты исследования «Индекс Опоры RSBI» в 2022 году среди инструментов адаптации к новым экономическим условиям выделили сокращение расходов на материалы, комплектующие и неосновную деятельность, пересмотр ассортимента продуктов и услуг.
«К сожалению, гибкость в адаптации демонстрируют не все. Так, по данным "Индекса Опоры RSBI", в отличие от предприятий малого и среднего бизнеса, которые в целом смогли сохранить рост деловой активности на протяжении всего 2022 года, российские микропредприятия остаются в зоне наибольшего риска, чему сопутствуют сложности с продажами и ухудшения ожиданий владельцев бизнеса. В целом, несмотря на вызовы в экономике, хочется верить в способности российских предпринимателей восстанавливать оптимизм и доверие к внешней среде. К примеру, данные исследований фонда "Общественное мнение" (ФОМ) ранее уже показывали, как негативные оценки предпринимателей в отношении условий ведения бизнеса в первом квартале 2022-го сменялись на более оптимистичные уже ко второму кварталу. По информации из социально-экономического мониторинга НАФИ за первое полугодие 2022 года более половины респондентов-предпринимателей (52%) считают, что восстановление экономической ситуации в их отрасли произойдет не позже чем через один-два года»,— отмечает господин Кнатько.
При этом по мнению господина Заборцева, самая большая проблема, которая сейчас стоит перед бизнесом,— это рыночная неопределенность. «Неоднозначность горизонтов и предполагаемых результатов СВО. Слабая определенность экономического курса и среднесрочных экономических параметров делает бизнес непредсказуемым. В России вообще часто существуют проблемы с пониманием завтрашнего дня. А сейчас горизонт планирования еще сократился, а за ним — инвестиционная и деловая активность. Именно это видится главным фактором, к которому еще предстоит адаптироваться бизнесу»,— заключает он.
95859+7 (800) 200-02-23
