Заявление Председателя Банка России Эльвиры Набиуллиной по итогам заседания Совета директоров 16 июня 2017 года

 

 

Сегодня Совет директоров Банка России принял решение снизить ключевую ставку до 9,00% годовых.

Остановлюсь на факторах, которые стали основой для нашего решения.

Во-первых, с начала 2017 года инфляция практически вышла на целевой уровень. По оценке на 13 июня, она составляет 4,2%.

Усиливается однородность в динамике цен по регионам и товарным группам. Это говорит о том, что замедление инфляции стало более устойчивым. Динамика базовой инфляции, которая менее подвержена влиянию разовых факторов, подтверждает эту тенденцию. В мае базовая инфляция составила 3,8%.

Восстановление потребления становится все заметнее. Население начинает реализовывать ранее отложенный спрос на товары длительного пользования: бытовую технику и автомобили. Важно то, что домашние хозяйства увеличивают расходы преимущественно за счет текущих доходов, а не использования накопленных сбережений или кредита. Этому способствуют умеренно жесткие денежно-кредитные условия. Дезинфляционное влияние потребительского спроса пока сохраняется.

Однако домашние хозяйства стали несколько меньше сберегать из текущих доходов. Мы это видим в том числе по динамике депозитов, прирост которых замедляется. Сейчас эта тенденция естественна на фоне восстановительных процессов в экономике. Мы будем внимательно ее отслеживать, учитывая возможные инфляционные риски.

Во-вторых, закреплению инфляции вблизи целевого уровня способствует снижение инфляционных ожиданий в экономике. Что касается населения, инфляционные ожидания в мае обновили исторические минимумы, однако все еще находятся на повышенном уровне, составляя 10,3%. Профессиональные аналитики уже ожидают инфляцию вблизи 4% и в 2017, и в 2018 году. Конъюнктурные опросы предприятий, которые регулярно проводит Банк России, показывают, что инфляционные ожидания бизнеса также уменьшились, но находятся на повышенном уровне.

Снижение инфляционных ожиданий населения пока неустойчиво. Восприятие инфляции населением зависит не только от того, как цены меняются в настоящее время, но и от того, как цены росли в предыдущие месяцы, а иногда и годы. Поэтому сейчас мы стали обращать больше внимания на уровень среднегодовой инфляции за последние 12 месяцев. Это индикатор, который рассчитывается как среднее значение из 12 последних показателей годовой инфляции. Сейчас он составляет 5,6%. То есть приближение текущей инфляции к 4% – пока первый результат, которому предстоит доказать свою устойчивость. По мере того как в каждом следующем месяце инфляция будет сохраняться вблизи 4%, показатель среднегодовой инфляции приблизится к этому уровню. И только тогда будет более оправданно говорить, что мы действительно живем в условиях низкой инфляции 4%.

Кроме общей динамики цен, на инфляционные ожидания населения влияют колебания цен на отдельные группы товаров. В первую очередь это касается изменения цен на продовольствие, которым присуща повышенная волатильность. Причем это влияние носит асимметричный характер. Население обращает больше внимания на рост цен, чем на их снижение.

Уменьшение доли импорта в продуктовой потребительской корзине снижает влияние валютного курса на динамику цен. Однако при импортозамещении могут повыситься колебания цен внутри года, учитывая выраженную сезонность российского сельхозпроизводства. Всплески продовольственной инфляции наиболее чувствительны для людей и могут способствовать неустойчивости снижения инфляционныхожиданий. В этой части требуются дополнительные меры государственной политики по развитию инфраструктуры, в первую очередь для перевозки, хранения, переработки и реализации сельскохозяйственной продукции, чтобы снизить сезонную волатильность цен.

В-третьих, темпы восстановления экономической активности несколько превзошли наши ожидания. При этом среднесрочный взгляд на потенциал роста экономики не изменился.

По данным Росстата, в I квартале годовой рост ВВП ускорился. Продолжилось увеличение промышленного производства и восстановление инвестиционной активности. По сравнению с прошлым годом увеличилось число регионов, в которых наблюдается рост производства.

По итогам текущего года мы ожидаем прирост ВВП на 1,3–1,8%. Это несколько выше, чем в предыдущем базовом прогнозе. При этом мы оставили цену на нефть неизменной в $50 за баррель в 2017 году с учетом текущей динамики цен и анализа перспектив нефтяного рынка. Основанием для повышения прогноза ВВП послужило несколько более быстрое, чем мы ожидали, восстановление экономики с начала года, которое сопровождается улучшением настроений бизнеса.

Мы по-прежнему предполагаем, что цена на нефть вернется к уровням, близким к $40 за баррель в 2018–2019 годах. Мы ожидаем, что это не скажется значимо на темпах экономического роста, учитывая, что экономика уже в значительной мере адаптировалась к низкому уровню цен на нефть.

Что касается платежного баланса, то мы прогнозируем сохранение текущего счета в положительной зоне – около 1–2% ВВП. В условиях плавающего курса динамика оттока капитала и динамика текущего счета будут взаимно балансироваться с учетомизменения золотовалютных резервов.

В базовом сценарии мы закладываем среднесрочные темпы роста экономики в пределах 2%. Это связано с ограничительным действием структурных факторов. Повышение потенциала роста будет происходить по мере реализации мер государственной структурной политики. Мы сможем учесть их эффект в наших прогнозах, когда будут приняты конкретные решения.

В-четвертых, среднесрочные инфляционные риски сохраняются. В их числе следующие.

Внешнеэкономическая конъюнктура, скорее всего, будет оставаться неустойчивой. Это подтверждает и волатильность цен на нефть. Не исключено продолжение роста добычи в США, а также расширение поставок на мировой рынок со стороны других стран, не присоединившихся к соглашению. Сохраняются риски и со стороны спроса. Они связаны с возможным замедлением экономики Китая, а также с развитием энергоэффективных технологий и альтернативных источников энергии.

В пресс-релизе мы так же, как и ранее, традиционно отмечаем два других источника рисков – это инерция инфляционных ожиданий и возможные изменения в бюджетно-налоговой политике.

Однако в последнее время стали более явно проявляться и новые инфляционные риски.

Мы учитываем, что естественным процессом на данном этапе является рост потребления и снижение склонности к сбережениям. Инфляционные риски вырастут, если эти процессы будут происходить слишком быстро, опережая расширение производства. Тогда усилится инфляционное давление как на цены отечественных, так и импортных товаров. Это произойдет в том числе и через динамику курса, учитывая, что возросшее потребление в этом случае будет удовлетворяться в основном за счет импорта.

Показатели безработицы в последние годы оставались относительно низкими, даже в условиях сокращения производства. Безработица продолжает снижаться. В отдельных сегментах уже наблюдается дефицит трудовых ресурсов. Усиление дефицита может иметь два эффекта. Прямой – это отставание производительности труда от роста заработных плат. Косвенный эффект –это снижение потенциала роста в силу отсутствия возможности привлечь нужные кадры для расширения и создания новых производств.

Для ограничения этих рисков необходимы меры не только денежно-кредитной, но и структурной политики в целом.

В заключение хотелось бы еще раз подчеркнуть, что замедление инфляции до уровня, близкого к 4%, – это только первый, хотя и очень важный, шаг на пути к обеспечению ценовой стабильности.

На этом этапе наша задача состоит в том, чтобы инфляция закрепилась вблизи этого уровня, а инфляционные ожидания продолжили снижение и меньше реагировали на неблагоприятные факторы и риски.

Важно сформировать доверие всех участников экономики к нашей способности обеспечить нахождение инфляции вблизи цели 4% в течение длительного времени. Поэтому наш подход к снижению ключевой ставки останется взвешенным и осторожным.